«Открываетъ глубокое изъ среды тьмы, и выводитъ на свѣтъ тѣнь смертную». (Iов. 12, 22).

Самыя темныя стороны нашей жизни всего яснѣе служатъ откровенiемъ небеснаго свѣта. Вотъ, что испыталъ на себѣ тотъ человѣкъ, который прошелъ по самому мрачному пути. То, что Iовъ постигъ, вслѣдствiе своихъ испытанiй, тому учимся и мы съ каждымъ днемъ: крестъ есть вѣнецъ нашей славы; камень, который отвергли зиждущiе, сталъ главою угла. Вы ищете тотъ свѣть, который разсѣетъ могильную мглу и освѣтитъ для васъ жизнь загробную, но вы не понимаете, что сама смертная тѣнь обратится въ свѣтъ, и что Онъ «выводитъ на свѣтъ тѣнь смертную», какъ говоритъ Iовъ; слова эти доказываютъ, что свѣтъ является именно тогда, когда мы думаемъ, что онъ исчезъ на вѣки. Мы, христiане, въ образѣ смерти всего яснѣе видимъ образъ жизни вѣчной. Не поражала ли насъ вечерняя заря на темномъ небѣ? Не случалось ли намъ быть свидѣтелями того, что когда «земной домъ, сiя хижина разрушается», живѣе становится «жилище на небесахъ, домъ нерукотворенный, вѣчный». [2 Кор. 5]. Не испытали ли и мы на себѣ необычайную, неизъяснимую силу, непонятное для насъ самихъ возрастанiе вѣры нашей, именно, въ тѣ тяжелыя минуты, когда намъ казалось, что мы покинуты всѣми? Въ непосильной борьбѣ, среди мрака горестей и скорбей, мы только глазами вѣры могли узрѣть лучъ свѣта; вѣра поддержала насъ, надежда блеснула намъ среди мрачныхъ тучъ, и сама смерть стала для насъ откровенiемъ другой высшей, истинной жизни!

О, не ропщите на окружающiй васъ мракъ, онъ дастъ вамъ понять то, что вы прежде не знали, — существованiе мiра невидимаго, силу, превышающую нашу человѣческую силу, и изъ этого мрака послышится вамъ голосъ Господень: «да будетъ свѣтъ»! [Быт. 1, 3].