Молитва Оптинских старцев.


Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить все, что принесет мне наступающий день.
Господи, дай мне вполне предаться Твоей святой воле.
Господи, на всякий час этого дня во всем наставь и поддержи меня.
Господи, какие бы я не получил известия в течение этого дня, научи принять их со спокойною душою и с твердым убеждением, что на все есть Твоя святая воля,
Господи, открой мне волю Твою святую для меня и окружающих меня.
Господи, во всех моих словах и помышлениях Сам руководи моими мыслями и чувствами.
Господи, во всех непредвиденных случаях не дай мне забыть, что все ниспослано Тобой
Господи, научи меня правильно, просто, разумно обращаться со всеми домашними и окружающими меня, старшими, равными и младшими, чтобы мне никого не огорчить, но всем содействовать ко благу.
Господи, дай мне силу перенести утомление наступающего дня и все события в течение дня.
Господи, руководи Сам Ты моею волею и научи меня молиться, надеяться, верить, любить, терпеть и прощать.
Господи, не дай меня на произвол врагам моим, но ради имени Твоего святого Сам води и управляй мною.
Господи, просвети мой ум и сердце мое для разумения Твоих вечных и неизменных законов, управляющих миром, чтобы я, грешный раб Твой, мог правильно служить Тебе и ближним моим.
Господи, благодарю Тебя за все, что со мною будет, ибо твердо верю, что любящим Тебя все содействует ко благу.
Господи, благослови все мои выхождения и вхождения, деяния дел, слова и помышления, удостой меня всегда радостно прославлять, воспевать и благословлять Тебя, ибо Ты благословен ecu во веки веков.
Аминь

среда, 11 мая 2011 г.

«Уразумѣть, превосходящую разумѣнiе любовь Христову». (Ефес. 3, 19).


Не говорите, что вы не можете вѣрить тому, чего вы не понимаете; въ насъ самихъ есть свойство, которое превыше всякаго ума, и которое никакой умъ объять не можетъ; это нѣчто необъяснимое, — нѣчто возвышающее насъ надъ собственнымъ нашимъ разсудкомъ, открывающее душѣ нашей цѣлый мiръ, недоступный умственному взору. Прежде всего, намъ непонятны ни миръ Божiй, ни любовь Христова, — и то, и другое доступно лишь нашей вѣрѣ. Разсудокъ нашъ не принимаетъ этого; какъ можетъ человѣкъ обладать миромъ, когда его окружаютъ смуты, раздоры, смущенiя и суета? Какъ можетъ человѣкъ, въ своемъ ничтожествѣ, въ своей грѣховности, быть предметомъ Божественной любви? Однако, миръ и любовь Христовы нисходятъ на насъ; какъ и какимъ путемъ, мы этого не знаемъ, но чувствуемъ на себѣ ихъ благотворное дѣйствiе. Мы знаемъ, что Его миръ наполняетъ душу, когда мы остаемся тверды и спокойны среди бури жизни. Наше стремленiе къ Нему открываетъ намъ Его притягательную силу, — мы любимъ Его, потому что «Онъ прежде возлюбилъ насъ» [1 Iоан. 4], и наша жажда познать Его, наши пламенные порывы къ Нему, побѣдившему мiръ, доказываютъ Его близость къ намъ, Его любовь, снисходя въ нашу грѣшную душу, преобразуетъ ее, и, согрѣтая лучами этой любви, душа наша созрѣваетъ для вѣчности. Тогда смиренiю и вѣрѣ нашей будетъ дано «уразумѣть, превышающую разумѣнiе любовь Христову».

Комментариев нет:

Отправить комментарий