«Господь будетъ для тебя вѣчнымъ свѣтомъ». (Ис. 60, 20).

На старинной картинѣ Рождества Христова, младенецъ Iисусъ представленъ лежащимъ въ ясляхъ, пресвятая Дѣва Марiя нагнулась надъ Нимъ, ихъ окружаютъ пастухи, въ нѣмомъ благоговѣнiи, а на заднемъ планѣ видѣнъ скотъ. Кругомъ темная ночь, — пещера лишь слабо освѣщена фонарем. Но отъ самого Младенца исходитъ сiянiе, которое бросаетъ яркiй свѣтъ на всю эту картину. Такъ бываетъ и въ душѣ омраченной горемъ, когда Христосъ воистину въ ней пребываетъ. Свѣтъ исходящiй изъ Того, Кто Самъ есть Свѣтъ мiра, въ которомъ «нѣтъ никакой тьмы» [1 Iоан. 1, 5], озаряетъ глубочайшiй мракъ скорби; больше того, — сама скорбь обращается въ милость Божiю, такъ какъ только черезъ нее намъ открывается источникъ духовной радости, сокрытый въ обыкновенной жизни. Не было бы темноты ночной, — и мы бы не знали о существованiи звѣздъ, — не было бы скорби на землѣ, и мы были бы лишены того утѣшенiя, той неизрѣченной благодати, которую Господь изливаетъ обильно на скорбящихъ.

При этомъ чудномъ Свѣтѣ, всѣ заботы, всѣ нужды житейскiя, даже самое жгучее горе, отходятъ на заднiй планъ, — и просвѣтленныя наши очи благоговѣйно взираютъ на Самого Спасителя — Источника всякаго утѣшенiя.