«Священники.., которые служатъ образу и тѣни небеснаго,.. смотри сказано (Моисею), сдѣлай все по образу, показанному тебѣ на горѣ». (Евр. 8, 5).

Наше представленiе объ умершихъ часто является чѣмъ то неяснымъ, туманнымъ, какъ бы припадлежашимъ къ мiру облачному, несуществующему. У Апостола Павла взглядъ совсѣмъ иной: для него мiръ духовный составляетъ болѣе живую дѣйствительность, чѣмъ мiръ вещественный. Земная жизнь представляется ему какъ сонъ, въ которомъ снятся небесныя видѣнiя. Мы спрашиваемъ иногда, сохранимъ ли мы въ загробной жизни воспоминанiя о земномъ нашемъ существованiи; но вѣдь все созданное на землѣ, есть только «образъ и тѣнь небеснаго», и было сотворено «по образцу, показанному на горѣ». О, Господи, какая радость въ этомъ откровенiи. Когда насъ пугаетъ неизвѣстность будущей жизни, когда мы скорбимъ о томъ, что мы ничего не унесемъ съ собою въ могилу, вспомнимъ, какъ много принесъ Господь съ неба на грѣшную нашу землю, какъ щедро одарилъ Онъ ее всѣми чудесами природы! Начало и основанiе всего того, что составляетъ для насъ дѣствительность видимаго мiра, — положено въ вѣчности, все видимое нами происходитъ отъ мiра невидимаго, все что есть въ насъ самихъ лучшаго, указываетъ на Божественное начало всего существующаго, на искру Божiю тлѣющую въ каждомъ сердцѣ.

Самъ Господь есть источникъ всего прекраснаго, всего высокаго на землѣ; наши земныя привязанности, священныя узы семейнаго очага, самыя возвышенныя, самыя чистыя побужденiя человѣка, — суть только слабое отраженiе любви, превосходящей разумъ, безконечной любви божественной, отдавшей Сына Единороднаго для искупленiя рода человѣческаго. И такъ, настоящая наша родина не на землѣ, а на небѣ; здѣсь мы странствуемъ на чужбинѣ, — туда мы идемъ домой,  на отдыхъ послѣ долгаго пути, и тамъ мы узнаемъ сущность и значенiе того, что здѣсь было лишь прообразомъ.